Некоторые наивные и забывчивые демократы с девичьей памятью и юношеским пылом попадали со стульев, кресел и диванов, подавившись птифурами, когда лидер государства произнес в Париже и в Варшаве роковые слова о том, что Сталин хоть и диктатор, но с его именем народ победил в Великой Отечественной войне; да и сталинские репрессии никак нельзя поставить на одну доску с нацизмом. Однако падать и давиться нужно было много- много раньше, в том числе и собственными словами и автографами. Неосталинизм, или самодержавие, или фундаментальный этатизм возникают в России с железной периодичностью морских приливов. Российский макрокосм генерирует эти сбросы всяческих потуг, попыток и начинаний демократически и прозападно ориентированных микрокосмов всякий раз, когда кончается время отлива, когда оттепельные лужи затягивает морозом. По Зинаиде Гиппиус. “Морозом выпитые лужи чисты и хрупки, как хрусталь, дороги грязно-неуклюжи, и воздух сковывает сталь”.

Именно это сегодня мы и наблюдаем, как бабочки на булавке, собранные временем в один альбом с этикетками, точно классифицирующими наши семейства, отряды и виды. Олигархи. Сепаратисты. Независимая пресса. Вольные экологи. Изменники царю и Отечеству. Всякой твари по паре. Ужасные слова президента РФ, однако, имели вполне неожиданные прецеденты. В знаменитом “Письме 13-ти”, подписанном не функционерами КПРФ, а олигархами, в том числе и нынешними кандидатами в узники совести В. Гусинским и Б. Березовским, содержалось предложение вместо выборов помириться с коммунистами на формуле, утверждающей, что в советском прошлом не все было так уж плохо и многое достойно уважения. А здесь как было обойтись без криков “За Родину, за Сталина!”, без имперского самодовольства и греющих душу воспоминаний о “великой державе”, без советской непритязательности, радующейся бесплатным пансионатам (оборотной стороне дорого оплаченных концлагерей), без самопальной народности, кичащейся своей неумытой духовностью перед чистеньким и прозаическим Западом.

“И наколка времен культа личности засинеет на правой груди”. И здесь одной президентской груди было бы мало. Амбразуру перестройки и реформ закрывал не он один. “Письмо 13-ти” - это был пролог. Черный квадрат шестого канала с футболом, то есть перманентным голом в свои, российские, ворота, - это из эпилога. Слова президента годятся на обложку. А книгу писали коллективно, все, кому не лень. А если бы Ельцин согласился? “Десять лет, которые потрясли нас” точно бы не появился.

Договор об общественном согласии, который предложили подписать думским демократам и который действительно подписал Егор Гайдар (не зная еще, что Зюганов подписать откажется), - это целая глава в книжицу. Соглашаться бы пришлось по формуле ценных моментов прошлого (или забвения того, что было в прошлом).

День примирения и согласия на 7 ноября; легитимация красного флага Победы; дикторы ТВ-6, успевшие в прошлом году с примирением нас в этот день поздравить; Григорий Явлинский, заявляющий в эфире, что Ленина похоронят наши дети (кстати, В. Путин почти дословно повторил слова нашего демократического лидера и основания привел те же), - это все строчки, абзацы, главы в ту нашу общую Черную книгу незадавшейся демократии. Страна не хочет уходить со своего гноища, и даже некоторые статусные демократы не хотят. Кто-то возил в Брюссель подписи против действий НАТО над Белградом (демократы), а кто-то самолет над Атлантикой разворачивал (реакционеры). У кого что было. Не у всех есть самолет. Не важно, что у вас на правой груди: Маринка в анфас или Лубянка в профиль. Главное, что на левой груди - профиль Сталина.

Да и в прекрасной книге Е. Гайдара “Государство и эволюция” есть весьма спорные строки о том, что надо было договариваться с номенклатурой (естественно, красной: другой не было) насчет собственности и власти, чтобы не было гражданской войны.

Так что неосталинизм создавался по кирпичику на всенародном субботнике и агрессивными левыми, и пассивными правыми, и робкими демократами.

Неосталинизм не обязательно предполагает массовые репрессии. Но обязательно предполагает массовый конформизм. Когда все хаты с краю и все рубашки вплотную к своему личному телу. Тогда на слово “гестапо” будут реагировать болезненно, а именины КГБ и ВЧК отмечать 20 декабря каждый год. За “фашиста” потащат в суд, а на “коммуниста” и “чекиста” даже не обидятся. Еще и сочтут за комплимент последнее определение.

Фундаментальный этатизм - это консервация своих пороков, неудач и комплексов. А вертикаль власти не остается одна на стройплощадке: сразу обрастает стенами, крышей, запорами, ставенками. Улитка не может выжить без раковины.

С XVI века страна столько раз закрывалась в тоталитарно-успокоительную нирвану, растворяясь в блаженном состоянии своей “особенности” (и, как неизбежное следствие, своего пребывания в теплом лоне “особизма”, где некоторые специальные органы заботятся о душевном здоровье всех остальных, в том числе и печатных, и электронных), что возникает вопрос: а не является ли эта раковина нашей естественной средой обитания?

С точки зрения самодержавной народности независимый телеканал - вообще нонсенс. И закрыть его все равно, что законопатить щель, чтобы не тянуло холодом. Чтобы никто от леденящей правды о нашей сущности не простудился.

Изоляционизм - это перина, которая большинство греет, а меньшинство душит. Журналисты ТВ-6 - это как раз то меньшинство. Задушенное заботой, любовью, охранительством родных охранных структур.

Хрущевская “оттепель” кончилась апологетикой Сталина. А потом посадили Бродского.

Станут ли сажать безработных журналистов ТВ-6 за тунеядство? Не думаю. Достаточно выбросить в снег. Об остальном позаботится Дедушка Мороз, венчающий каждую оттепель России своим мягким, белым и очень стабильным саваном.