Ну вот, мы и оскоромились. Сходили на “Пушку” почти в том же составе, что на Манежную площадь в январе 1991-го или на Васильевский спуск в марте 1993 года. Потеряв по дороге всего-навсего 85 процентов “попутчиков” (если вспомнить, что тогда у нас было как минимум 100 тысяч “демократов”, а 31 марта на “Пушку” вышли уцелевшие во всех бурях и ураганах эволюций и революций 15 тысяч идеалистов). Как всегда, много было званых, но мало оказалось избранных. Растроганные энтэвэшники не рассчитывали и на это. Шариков и флажков с крамольными буквами “НТВ” (скоро их, кажется, на стенах будут писать, как христиане когда-то рисовали рыбу) заготовили 3 тысячи.

Но мы-то знаем, что пришли дрожжи, закваска, меньшинство. И в августе 1991-го было меньшинство, а большинство сидело дома и смотрело “Лебединое озеро”.

А в октябре 1993-го это же большинство слушало и смотрело включение РТР из “Ямы"ѕ маленькой студии на Тверской-Ямской.

А у Моссовета и на Красной площади нас было тысяч 50 ѕ 60.

Наше гражданское общество съеживается, как шагреневая кожа, от каждого очередного традиционного сбора под шапкой “Все на форум!” Гарантированный кусочек в 15 тысяч у нас есть. 15 тысяч в 2001 году ѕ это совсем не плохо. А сколько мы получим в следующий раз?

1991 год ѕ попытка государственного переворота, ельцинское легитимное плечо (уж у ГКЧП-то легитимности вовсе не было). 1993 год ѕ двоевластие, слишком грубые и торопливые действия ВС и Руцкого, надругательство над национальным флагом, сорванным с Белого дома. В сумме тот же переворот, по крайней мере, путч. Уж захват-то “Останкино” точно ни в какое законодательство не умещался.

А сейчас легитимная власть легитимно лишила нас радости вставать под государственный гимн (редкая радость для нонконформиста!) и пытается найти легитимный путь к горлу НТВ, чтобы его более или менее легитимно придушить, ссылаясь на столь дорогие нам всем законы рынка.

Две священные коровы, два столпа, две составляющие нашего будущего мира, наших западных ценностей: свобода слова и печати, сиречь гласность, и рыночная экономика ѕ сошлись в смертельном бою. Ведь Альфред Кох ссылается на “эффективный менеджмент” и акционерный капитал. Я в этом ничего не понимаю, проверить не могу, хотя к понятиям отношусь с уважением.

Но свобода дороже хлеба, дороже жизни, дороже всего. Пусть лучше “Газпром” чаю не попьет, зато свет не перевернется.

Что же делать нам с нашей свободой слова, которую завтра, может быть, мы не сможем оплатить теми медными деньгами, которые власти оставят нежелательным для них масс- медиа? И что нам противопоставить арбитражным судам и властной руке с кинжалом (поцелуи ѕ в уста, кинжалы ѕ в спину), когда всё тихо, с мешком на голове, без политических процессов, без 70-й статьи бывшего УК, когда удушить захотят за сценой? Сколько людей мы сможем еще вывести на улицу, когда петлю затянут, и никакой канал уже не передаст сообщение о митинге, где можно будет протестовать (“Эхо” ведь в той же лодке, что и НТВ)? Сколько у нас еще шагреневой кожи?

Для журналиста и “профи”-демократа здесь нет вопросов. Не скажут они, если их уже не запрягли в правительственную упряжку, заплаканным энтэвэшникам: “Ты все пела? Это дело! Так поди же, попляши!” Потому что мы тоже попляшем, когда заколотят это окно. Это наша рубашка, очень близкая к телу. Это наша хата, и мы не можем оказаться вне ее, с краю.

Ну, положим, под гимн вставать не будем, да и где мы его услышим? В Кремль на обед нас не пригласят, на международные спортивные соревнования далеко не все ходят, по TV надо ждать конца трансляции (около трех часов утра) или вскакивать до шести. Надо думать, что даже не все коммунисты такой график выдерживают. Сидеть под гимн ѕ это не одно и то же, что сидеть без НТВ. Последнее ѕ невосполнимая потеря.

На митинге говорили много хорошего про НТВ. Было грустно, несмотря на громкую музыку. Музыка здесь вообще ни при чем. Музыкантам и певцам тоже не было весело. Просто каждая группа делала то, что привыкла и умела. По системе Станиславского в изображении М. Булгакова из “Театрального романа”: “Влюбленный все делает для своей любимой… Так вот, будьте любезны съездить на велосипеде для своей любимой девушки”. А артисты пели и играли для НТВ. Не очень подходящие к случаю веселые мелодии. Это был их взнос в общий протест, их лозунг, их выкрик.

Было даже немного похоже на “поющую” литовскую революцию конца 1980-х и начала 1990-х. Или на “бархатную” революцию в Чехословакии. Как там было? Сначала вышли на площадь студенты, потом ѕ интеллигенты, потом ѕ рабочие. И на этом кончилась прежняя жизнь. Вот такую революцию в Белграде разгоняли слезоточивым газом и дубинками. И она свергла Милошевича. Если понадобится, потянем ли мы такой “бархатный” вариант? 15 тысяч на это не хватит. Здесь нужны миллионы. Иначе будет, как в Киеве. Погрузят в автобусы и увезут по участкам.

Мы потеряли гарантию, которой так наслаждались при Ельцине: что ничего со свободой СМИ не случится. Хартия ѕ еще не право. И не гарантия. Ельцину интеллигенция была нужна. Время от времени он убирал ее в чулан. Но мы-то знали, что мы полезный инвентарь и рано или поздно понадобимся. Теперь ѕ всё. Нынешняя власть сдала нас в утильсырье. Кроме хозобслуги, или, как их называли в ГУЛАГе, “придурков” (хотя они-то и были умнее других и выживали).

Судьба НТВ ѕ это закрытие сезона. Если наши отчаянные поминки на Пушкинской площади не остановили этот природный катаклизм, который олицетворяет нынешняя власть и который называется “отлив”.

Реставрация. Гласности указывают ее место: в тени. Теневая экономика, теневая свобода. Кухни, “Свобода”, “Голос Америки”, “Радио Ватикана”. Самиздат. Может быть, малотиражные газеты и журналы.

Общенациональный канал (НТВ, скажем) не может существовать во враждебной среде. Нужна реклама, нужны инвесторы, а ведь деньги не любят шума борьбы, они любят тишину (так говорят предприниматели). НТВ ѕ это то, что отделяет нас от менее или более ближнего или дальнего подполья. Мы все помним, как печатали газеты в Литве и привозили тайно в Москву, как продавали с рук (конфисковать тираж было несложно, но КГБ с конца 1980-х этим пренебрегал).

Это сейчас происходит в Белоруссии. Но там есть подспорье в виде российской прессы и того же НТВ. А у нас чье подспорье будет?

НТВ ѕ это легализация теневой свободы, кукишей в кармане, любительских рукописных журналов. Власть уничтожит его по праву сильного (другого у нас пока нет). Если демократы и журналисты не окажутся сильнее.