Часто случается, что бедные, или ленивые, или неумело управляемые страны одалживают деньги, а то и продукты, в порядке гуманитарной помощи у стран богатых, резвых, работящих и пользующихся благами демократического развития. Чаще всего легкомысленные Стрекозы идут на поклон к трудолюбивому, серьезно относящемуся к жизни Муравью - США. И Муравей, в отличие от крыловского, никогда не отказывает просителям. Он дает часто, помногу, щедрой рукой и от чистого сердца. Прямо как из рога изобилия. Такая вот житница человечества - США. Мировая ссудная касса, зачастую дающая без процентов или без возврата. И за конторкой - не ростовщик, а меценат и прогрсссор - американская демократия. Не знаю, что бы делало человечество без этой палочки-выручалочки.
Но есть в Америке, кроме кредитов, мяса, зерна, университетов и колледжей для способных детей, еще одна вещь, которой каждому цивилизованному россиянину хотелось бы разжиться. Это - американские праздники, цветная, благоухающая гирлянда радости. тихой печали, традиций, законной гордости за свою лучезарную, победоносную историю и теплого чувства солидарности свободных индивидуалистов, которых объединяет общий роскошный дом под звездным небом и неусыпные попечения о благе этого дома и о свободе каждого и всех.
Национальные общины США, это хорошо сервированное ассорти, дающие каждому свой маленький уютный кусочек в общем цветущем саду, имеют свои радостные и печальные даты, свои бережно хранимые заветные воспоминания.
Они являются достоянием Америки, оттенками ее национальной радуги.
У каждой конфессии, от протестантов до буддистов, тоже свои торжественные минуты и свои алтари.
Но есть то, что близко и дорого каждому американцу, будь он этнический ирландец, швед, выходец из Африки, Индии, Италии, Мексики или России. Это праздники для всей Америки, общенациональные торжества для страны - ожерелье, нанизанное за два века (XVII - XIX) на нить Свободы, достоинства и стремления к счастью. Многоликая и полифоническая Америка едина, и общенациональные праздники - как печати на свитке ее торжественной, общей для всех Конституции.
И именно на это смотрит с тайной завистью россиянин, с 1917 года лишенный общего Храма традиций, заветов и надежд, с 1917 года знающий, что страна раздвоена и что праздники одних являются трагедией или вызовом для других. Разве что Новый год, который не отняли и у нас.
Но в США все начинается, как и положено, с Рождества, с рождения неугасающей надежды человечества. “In God we trust” - это не пустые слова. Америка полагается на Бога и верит в него, не докучая ему лишними жалобами и притязаниями. Американцы знают, что они справится сами, а Бог увенчает их на финишной прямой. Поэтому Санта-Клаус, опирающийся на солидный авторитет и вечную славу младенца Христа, чувствует себя как-то увереннее нашего делающего фальстарт за 7 дней до Рождества Деда Мороза, у которого за спиной разве что некрасовская поэма. В США рождественские елки сияют в унисон со всем Западом, и Новый год приходит, осененный Божественной радостью и улыбкой крошки Иисуса. А мы должны дожидаться в безъелочной темноте еще неделю, отстав, как водится, от всего мира, в глухой изоляции, в гетто своей спеси, потому что вечное желание Православной церкви подчеркнуть свою особость и мнимые преимущества, даже ценой отказа от общечеловеческого праздника, не что иное, как очередная ипостась учения чучхе.
Хотя индейка - гвоздь программы на День Благодарения, американцы едят ее и на Рождество. А на Новый год пьют шампанское у телевизоров, нацеленных на самый народный уголок Нью-Норка, на перекресток Таймс-сквер, где сходятся Бродвей, 7-я авеню и 42-я улица (как очевидец, могу сказать, что там и в будни можно ослепнуть от блеска). Медленно опускается вниз стеклянный шар на здании страховой компании. В полночь он ярко вспыхивает. Это Новый год. Роскошное Рождество и скромный Новый год - это у Америки, христианской страны, которую сверхмодерн техники и информатики, небоскребов и Силиконовой долины не лишил старой доброй основы - веры отцов, дедов, прадедов. Из века в век, из поколения в поколение люди за океаном украшали свои дома на Рождество остролистом, ходили в церковь по воскресеньям, молились перед сном - даже такие сорванцы, как Том Сойер и Геккельбери Финн… Как не позавидовать этой прочности, этому правильному и вечному порядку вещей, которого нас лишили 87 лет назад. Поэтому нам надо срочно подстраиваться к общему Рождеству конца декабря и идти в ногу со всеми. А пока мы имеем парадный Новый год, лишенный высшего смысла, и поэтому немного печальный, когда с елкой прощаются, как с жизнью, прямо по Булату Шалвовичу: “Но начинается вновь суета, время по-своему судит, и в суете тебя сняли с креста, и Воскресенья не будет”. А наше Рождество - маленькое, скромное и скомканное.
Дальше идет череда праздников, которых мы и вовсе лишены. День Колумба, положившего начало блестящей политической, экономической и человеческой карьере Нового Света; День Вашингтона, великого полководца, виргинского аристократа, одного из отцов-основателей, первого мудрого Президента США. Столь безупречной, современной и великой личности в нашем российском обиходе нет. В насмешку над здравым смыслом многие продолжают отмечать день рождения Ленина - монстра, погубившего страну.
День поминовения (последний понедельник мая) - день памяти всех воинов Америки, павших в боях за независимость против англичан, в сражениях Севера против Юга, во время Второй мировой войны, в которой США было суждено спасти человечество от германского фашизма и японской экспансии. В этот день поминают равно и южан, и северян, генерала Гранта и генерала Ли, ибо конфликт 1861-1865 гг. уже разрешен, и нет ненависти, но только история и светлая печаль.
Есть и День Ветеранов. И все это не отравлено горечью воинской славы, ставшей пьедесталом для злобного тирана, как у нас, когда народ, не покорившийся Гитлеру, покорился своему домашнему фюреру - Сталину и все свои раны и лавры сложил к его ногам, чтобы и дальше гибнуть от его руки на внутреннем тоталитарном фронте.
Есть День Труда, не омраченный красными злодейскими флагами.
И есть, наконец, День Независимости, воскрешающий в памяти минитменов с мотыгами и мушкетами, памфлеты и эссе Томаса Пейна, соленую чашу Бостонского чаепития, победы Вашингтона и бронзовые литавры Конституции. 4 июля. Расцвет лета, расцвет жизни. Акме страны. Что у нас есть взамен? Наш День независимости не признается половиной страны, хотя отделаться от СССР было не проще, чем от англичан. В нашем календаре как нерабочие и праздничные отмечены дни нашей погибели - 7 и 8 ноября.
Но самый американский из всех праздников - это, конечно, День Благодарения. Четвертый четверг ноября, урожай собран, и люди отдают дань благодарности земле да ее щедрость. “Есть в году один день, который принадлежит нам. День, когда все мы, американцы, не выросшие на улице, возвращаемся в свой отчий дом, лакомимся содовым печеньем и дивимся тому, что старый колодец гораздо ближе к крыльцу, чем нам казалось. Да будет благословен этот день! Великий город, расположенный на восток от поросших клюквой болот, возвел День Благодарения в национальную традицию, то единственный чисто американский день”. (О.Генри). Этого дня не было бы без индейцев, без их поэтической жилки, без единения с землей, без легенд о Гайавате в изложении Лонгфелло. “Вы, кто любите природу - сумрак леса, шепот листьев, в блеске солнечном долины, бурный ливень, и метели… и в горах раскаты грома, что как хлопанье орлиных тяжких крыльев раздаются… "
Да, хочется рассмотреть чужой праздничный стол, прижавшись носом к чужому окошку… Хотя почему к чужому? Америка - витрина человечества. Наше резюме, наша первая глава. Поэтому Америка не рассердится, если мы присядем с краю. С Днем Благодарения, Америка!