Когда квасным патриотам своего не слишком хлебного Отечества в середине 90-х годов стало ясно, что фирма (Отечество то есть) прогорела, что насчет могучей, кипучей и никем непобедимой придется отложить в долгий ящик и что ни от страха, ни от внешних реверансов (а уважения никогда не было: не станешь же уважать динозавра за его здоровую пасть и мозги величиной с грецкий орех) больше не будут блудливо екать в могутных грудях под черными рубашками пламенные моторы имперских сердец, патриоты сели и пригорюнились.