Сомнамбулический вопрос Бориса Пастернака: “Какое, милые, у нас тысячелетье на дворе?” - приобретает свежайшую актуальность и постсоциалистический реализм, когда я прихожу в очередное соприкосновение с конфессией, в которой крещена сама, то есть с православием, которое увенчивается самодержавием, и все это на фоне народности.

Недавно я беседовала с одним маститым демократом, адептом рейганомики и тэтчеризма. Он поведал мне, что ежели какой-нибудь народ (скажем, чеченский) стоит на пути России и ее реформ, то его не грех и уничтожить. Поскольку данный либерал - человек воцерковленный и принадлежит к той самой искомой православной конфессии (что среди либералов, чаще агностиков или воинствующих атеистов, встречается довольно редко), я у него спросила, как такая позиция совмещается с нашей верой и что за такую позицию, по его мнению, будет на Страшном суде. На что он мне очень резво ответил, что Церковь некогда провозгласила и возглавила крестовые походы, так что все в порядке, Божьего гнева страшиться не надо. Словом, “даешь Казбек!”

Несколько оторопев, я погрузилась в литературные и исторические ассоциации, аллюзии и реминисценции. Прежде всего мне вспомнился Остап Бендер, любимое детище Ильфа и Петрова, который пытался отвадить пана Козлевича от “охмурявших” его ксендзов. Советские прохожие, все как один атеисты, помогали ему чем могли. “Давай, давай! - подбадривали они героя. - Ты им про римского Папу скажи, про крестовый поход”.

Хорошо было прохожим, знаниями истории не обремененным! В последний раз римские папы благословляли крестовые походы в веке этак в XIII. Сегодня Римский Папа просит прощения у человечества и за крестовые походы, и за инквизицию, и за равнодушие к Холокосту. Тогда как РПЦ устами своих высших иерархов и самого Патриарха еще в первую чеченскую войну призывала юношей идти в христолюбивое российское воинство, то есть в армию, и отправляться на кавказский фронт.

А если еще вспомнить, что в один из последних крестовых походов, в походе французов-северян против французов-южан, так называемых “альбигойцев”, живших в Тулузе и вокруг (повинных прежде всего в неслыханном на Севере благосостоянии), “командующий Южным фронтом” на вопрос подчиненного, как же им в бою отличать еретиков от добрых католиков, ответил: “Убивайте всех, Бог своих сам узнает”, то и вовсе странные сопоставления приходят на ум.

Поскольку в Совете Европы российская делегация, удачно усиленная Жириновским (судя по всему, действительно демиургом российской внешней политики), свое поведение в Чечне оправдывала необходимостью отстоять человечество от исламского фундаментализма, мы имеем дело именно с крестовым походом, где генералы Шаманов и Манилов, очевидно, играют роль Ричарда Львиное Сердце или Людовика IX Святого, а Масхадов пробуется на роль Саладина. Только Гроб Господень находится отнюдь не в Чечне. Зато, накрывая Грозный - Джохар-галу системами “Град”, федеральные крестоносцы, очевидно, рассчитывая, что Бог различит и отделит убиенных мусульман-чеченцев от православных русских стариков, калек и матерей с детьми из подвалов горящего города, где они нашли свою могилу.

На наших глазах создается новое художественное произведение, римейк средневековой “Песни о Роланде”. РПЦ и Минобороны, ФСБ и ОРТ с РТР могут претендовать на авторские права. Дагестан призван сыграть роль Ронсевальского ущелья, чеченцы - злокозненных басков, Роланд и Оливье служат контрактниками, рог Олифан, который прорубил нам все уши, - это государственные СМИ. Правда, даже при лучшем состоянии державы крестовые походы против японцев в 1904 г. (“желтолицые черти”) и немцев в 1914 г. (защита “сербских братьев”) заканчивались плачевно и для самодержавия, и для народности, а в последнем случае и для православия. Но это никого ничему не научило, и если А. Куприн в “Поединке” красочно описывает, как принимают присягу черемисы-иноверцы (согласно национальным обычаям), а у писательницы А. Бруштейн в женском институте (до Октября) в контексте уроков Закона Божьего фигурирует ксендз для католичек, занимавшихся отдельно, то у нас православное воинство во многоконфессиональной стране сражается с мусульманами на восемь веков позднее европейских нормативов, а буддисты бьют в барабаны рядом с “Солдатскими матерями” на антивоенных митингах. Выиграть и победить в таком крестовом походе можно, только оставшись в пределах Золотого кольца, а то и Московской кольцевой автострады.

Правильно говорил Владимир Соловьев, что Православная Церковь, претендуя на государственный венец, ухватилась за государственный меч и надела государственный мундир. В результате предложенной им же выбор между Востоком Ксеркса и Востоком Христа решился в пользу Ксеркса. Только в эпоху ксероксов ксерксы смотрятся явным анахронизмом. Особенно их неудачливые ксерокопии, готовые высечь Терек за неподчинение.

Почаще бы вспоминать слова Оливье, обращенные к Роланду: “Французов погубила ваша гордость”. От нашего мифа - вашему мифу. И неудивительно вовсе, что творческий поиск нечестивцев и иноверцев не ограничился мусульманским Востоком, а перекинулся на “бездуховный Запад”, где превалируют конкуренты РПЦ за “жизненное пространство” Ада, Рая и Чистилища: католики и протестанты.

В этом контексте можно рассматривать и конфликт с НАТО, и голосование о нашем многообещающем членстве в Совете Европы, и отказ МВФ в кредитах. По крайней мере, МИД, Росинформцентр, ФСБ и президентская администрация, а также Патриархия, которая никак не выпишет въездную визу Папе Римскому (а он ведь даже на Кубе побывал!), склонны рассматривать международную обстановку под этим углом.

Европа нас явно не поняла. Придется отказаться от “стальных машин, где дышит интеграл”, в пользу “монгольской дикой орды”. И в трактате и.о. президента, и в евангелии А. Улюкаева “Правый поворот” содержатся ценные предложения повернуться к “ним” “своею азиатской рожей”.