Казалось бы, история апартеида в ЮАР ушла в прошлое, исчезла с сайтов правозащитных организаций, из газетных заголовков и повесток дня в международных структурах. Но, оказывается, она еще тревожит память и умы в тех краях планеты, где когда-то стояла хижина дяди Тома, где гремело восстание Ната Тёрнера, где еще в XIX веке официально существовало рабство. Посмотрев фильм Д. Руда «Плачь, любимая страна», вы ни за что не догадаетесь, чьего он производства, пока не увидите остров.

Передо мной лежит красивенькая бумажка - так называемый постер от Радикальной транснациональной партии. Такие клеят в метро перед массовыми акциями. Акция антивоенная. “Демонстрация за мир в Чечне”. Что ж, дело святое. Как не пойти и не попытаться ликвидировать общественное бедствие? Но дальше потенциальный антимилитарист начинает отчаянно тереть глаза и щипать себя за все возможные места. Потому что среди почтенных и хорошо себя зарекомендовавших организаций антивоенного и правозащитного толка вроде движения “За права человека”, Центра Андрея Сахарова, “ДемРоссии” и АРА (Антимилитаристская радикальная ассоциация) в числе организаторов акции указаны не только “Новые левые”, некий союз “Прорыв”, от одного названия которого отдает за версту анархизмом, но и “Новая коммунистическая партия” брежневского внука, о которой мы слишком даже наслышаны.

После референдума об автономии на Корсике обнаружился бонапартистский клуб. То есть он там все время был, но теперь о нем узнали все заинтересованные французы (а после взрывов на юге Франции многие заинтересовались корсиканской проблемой). Оказывается, корсиканские бонапартисты вовсе не сепаратисты. Они голосовали «против», потому что считают, что Корсика должна не отделяться от Франции, а возглавить ее, как повелось (Наполеон I, Наполеон III). А тут еще ТВЦ побаловал нас американским сериалом «Наполеон и Жозефина», и оказалось, что бонапартисты проникли и в Голливуд.

Московская история уходит в тьму веков, причем даже в прямом смысле, потому что те века, когда решался вопрос, быть ли Москве стольным городом Руси, действительно были темными веками. Темными и страшными, потому что за право назваться столицей городу в лице его князей пришлось в буквальном смысле продать дьяволу душу. И уже никто не помнит, что когда-то, при князе Данииле, основателе Московского княжества, это был веселый и безобидный городок. Князь Даниил был человек продвинутый и сделал поселок городского типа офшором.

На Аляске всегда зима. Зима, индейцы, ездовые собаки, нарты и золотоискатели. Мы это точно знаем из рассказов Джека Лондона. Кто из российских гимназистов не мечтал сбежать на Аляску и добывать золото? Многим из них потом пришлось-таки его добывать. Но не для себя и не в Америке, а на Колыме. Но это уже другая история и другая литература. Недавно в Джуно прошел Фестиваль северной литературы. Литературы о снеге, о зиме, о вечных льдах, о колючих разноцветных звездах в черном арктическом небе.

Два Рима пали, и очень давно, третий не стоит, и четвертому не бывать, а мы и не заметили. Только вот в этом году, нынешним летом, придется вспомнить. У Пскова юбилей. 1100 лет Пскову, потому что наша мать-история, которой он так ценен, помнит его с 903 года. Издавна так повелось, что алмазный венец Новгорода затмевал своим блеском драгоценную, но более скромную (платиновую с горным хрусталем) корону Пскова. Но так уж получилось, что два наших единственных Рима, первых и последних, две республики, офшорные зоны свободы, существовали одновременно.

Мое поколение впервые познакомилось с офицерским сословием в шестидесятые годы. Благодаря «Неуловимым мстителям», ленте, которая мыслилась как абсолютно большевистская, но краешком (и не случайно, я полагаю) показала нам неприкаянного белого офицера с тоской во взоре на последнем крымском берегу, поющего под гитару такую хорошую песню о русском поле. Возникала четкая, однозначная уверенность в том, что страну под названием Россия любили именно эти «классовые враги» в золотых погонах, а не героические мстители и не их старшие товарищи-комиссары.

В холодные декабрьские дни 1917 года большевистская власть объявила войну своей стране: Украине, которая была обречена остаться Германии в знак предательства и лицемерия Смольного, Лубянки и Кремля; прессе, которой свернули шею; офицерам - за золотые погоны и нежелание подписываться под бесчестным и жертвующим страной ради идеологии Брестским миром; политическим оппонентам справа как агентам буржуазии. Но самая главная и грозная атака была направлена против богатых и не очень людей, которых отличал дух предприимчивости и независимости, которые умели и любили зарабатывать себе на пропитание (и не только), создавать материальные и духовные ценности, стоять на собственных ногах и не очень-то нуждаться в помощи и благодеяниях начальства всех мастей.

Чем дальше, казалось бы, мы уходим от дремучего тоталитарно-непролазного леса российского прошлого, тем больше попадается нарубленных с запасом на века, валяющихся под ногами тех же тоталитарных дров. Вот вам выборы. Вот вам партии. Осел, козел, косолапый мишка. Лебедь. Щука. Рак. (В одном флаконе.) Мартышка с очками. Крылов ведь описывал будущий электорат, будущих политиков, будущих пиарщиков. С тех пор ничего принципиально не изменилось. Вроде бы политический рынок. Есть спрос, есть предложение. Но если вдуматься в нехитрую суть востребованных товаров и предложенных услуг, то картина получается жуткая.

Мы с вами, дорогие россияне, привыкли жить на халяву настолько, что просто не представляем себе, что в цивилизованном мире добрые христиане за все платят деньги. Бредни всех тех фантазеров, что в складчину составили пресловутые три части марксизма (не забыли, небось, чему вас обучали до перестройки?), не пошли нам на пользу. Кстати, всем этим утопистам тоже никто ничего даром не давал, и вам не дадут, не ждите. Если есть особый рай для бездельников и халявщиков, где ангелы с ликом Мавроди и надписью «МММ» на нимбе подают амброзию на пару и нектар со сливками, то там вы и отведете душу.