Вольноопределяющиеся журналисты и подневольные политологи получили очередную дозу духовной пищи и целую неделю ее пережевывали во всех передачах, на всех каналах и на всех частотах. Вопрос роковой, фундаментальный и краеугольный. Погребение (вернее, перезахоронение) праха Деникина и философа Ильина в Донском монастыре вызвало у просвещенной общественности бурный рост ассоциаций, дотянувшихся до самого мавзолея. Никита Михалков тут же вспомнил о том, что он монархист. Георгий Полтавченко вспомнил о том, что он христианин. Геннадий Зюганов вспомнил о том, что он коммунист.

На Западе все не так, как у нас. Ну как вам объяснить? Если в Китае - все китайцы и даже сам император - китаец, то в США - все демократы, и даже в психиатрических клиниках без демократии не обходятся. Вот, скажем, один суд из недавнего американского проблемного боевика с подтекстом об адвокатской этике. Подсудимый - патентованный шизофреник (потом выясняется, что симулянт). У него - раздвоение личности, к тому же обвиняют его в убийстве почтенного человека, священнослужителя.

Вот уже более 40 лет в канун Дня политзаключенного СССР, перед 30 октября, правозащитники подсчитывают политзаключенных. То есть политзэки были и до того, как советским политзаключенным (в частности, Крониду Любарскому, основоположнику даты) пришла в голову эта дерзкая и крамольная мысль: разжиться собственным праздником. День шахтера, космонавта, десантника, колхозника… А политзаключенные СССР - это тоже была профессия не хуже других. Конечно, и КГБ, и ЦК КПСС бились в судорогах: они ведь наличие политзаключенных вообще отрицали, а тут еще оказывается, что они на равной ноге с шахтерами и космонавтами.

Опять какие-то офицеры Российской армии попались на взятках, на строительной халтуре (в смысле «подработке») и заодно уж на использовании рабского, дарового солдатского труда. Угадайте с трех раз, за что они были осуждены? Не за солдатиков, конечно, не за их горькую долю, не за невинные слезы. И не в формулировках протокола дело. И даже не в приговоре суда. Просто бизнесмены от инфантерии не поделились доходами с вышестоящими инстанциями, вот их и сдали.

Дождь апельсинов, лимонов, роз и тюльпанов, пролившийся на жаждущее человечество, породил, как водится, очередную порцию мировых вопросов, мировых ответов и мировых концепций. Кроме последних цветочно-фруктовых революций, мы на своем веку видывали бархатные, поющие и (глубоко в генетической памяти) красные, цвета обильно пролитой на алтарь крови. При этом революция может быть демократической (два случая в истории) или низвергнуться в исторический Мальстрим и выродиться в антиутопию. Кажется, еще никто не пробовал систематизировать революции, так что наш гербарий будет одним из первых.

Сначала кажется, что это лента хроники, найденная в вещмешке убитого немецкого кинооператора. Как если бы Лени Рифеншталь решилась снять продолжение своего «Триумфа воли» то ли в окопах Сталинграда, то ли на Курской дуге. Значит, «идут по Украине солдаты группы "Центр"». «А перед нами все цветет, за нами все горит». Стойте, стойте. Это точно не Украина, горы какие-то библейские. И ничего там не цветет, ни кустика, ни листика, ни цветика. Зато горит уж точно все.

А мы-то думали, что нам с Некрасовым вместе больше горе не мыкать и российское самодержавие большой ложкой не хлебать. Некрасов ведь поэт однозначный, черно-белый. «Кто живет без печали и гнева, тот не любит отчизны своей». А оказалось, что никуда мы с этих старых добрых народнических позиций не ушли. Что я и обнаружила «у подъездов судов и палат». То есть у двух судов в каком-нибудь километре друг от друга: у Останкинского, где быстро, оперативно, не слушая и не глядя, осудили журналиста и правозащитника Павла Люзакова, и у Мещанского, где долго и мучительно читают бесконечный приговор Михаилу Ходорковскому и Платону Лебедеву, но зато моментально похватали и оприходовали в омоновский автобус демократов, которые стояли на тротуарах с «антигосударственным выражением лица» (объяснительная одного омоновца, данная на месте хватаемому демократу).

Те же французы говорят: Cherchez la femme. Но мир меняется, «фемины» в нем уже не котируются как главный побудительный мотив. Даже во Франции. Однако что-то поискать надо, иначе у нас получится, что в XXI веке выходцы из стран Магриба решили устроить Реконкисту наоборот, причем начали не с Испании, откуда их когда-то изгнали Фердинанд и Изабелла. Или собрались заново догонять Роланда и Оливье, причем даже не в Ронсевальском ущелье, а прямо в сердце бывшей империи Карла Великого.

На Берлинском кинофестивале представлена очередная ошеломляющая лента Сокурова (и, пожалуй, самая ошеломляющая). Это «Солнце», история трагического и спасительного контакта двух миров, двух цивилизаций: самой западной, американской и мистической, ни на что не похожей, вневременной и внепространственной, японской. Великие ленты великого режиссера аккуратно ездят на разные международные фестивали (и в Канны в том числе) и не менее аккуратно не получают ничего, потому что не находится Шампольона, способного прочитать то, что написано на этом Розетском камне.

До пограничного столба с отметкой «2008» еще жить да жить, но в рядах как властных, так и антивластных уже возникла где тихая, а где даже громкая паника. Все чаще демократическая оппозиция задает бывшим демократическим политикам роковой вопрос: кто будет нами править? И уже звучат веские мнения, что к власти в 2008 году могут прийти совсем уж темные и страшные силы, которые наставят Путину рога, его «обойдут» и займут его место. И тогда уже нас, недобитых, добьют.